В последние годы, с открытием границ и с помощью средств массовой информации нас активно стараются приобщить к «западной культуре», к «европейским духовным ценностям», к «цивилизованному образу жизни». И, похоже, очень в этом преуспевают.

Вот уже несколько лет 14 февраля у нас с размахом празднуется день святого Валентина – день всех влюблённых. Люди покупают друг другу подарки, дарят поздравления – валентинки. В честь этого дня устраиваются шумные гуляния в кафе и ресторанах, проводятся различные мероприятия. Чисто коммерческий праздник.

Так кто же он был, этот святой Валентин, в честь которого мы так лихо гуляем и веселимся? Римский священник, тайно венчавший легионеров, которым император Клавдий второй запретил жениться, дабы они не забивали головы мыслями о семье и не отвлекались от службы (это входило в условия контракта). Да и чисто по-человечески, ничего путного от такой женитьбы быть не могло. Муж машет мечом где-то на задворках Империи, молодая жена одна томится в ожидании супруга, лучшие годы уходят. Дети (если они есть) – без отцовского воспитания.

Получается, что святой Валентин, нарушая установленные законом, да и здравым смыслом правила, расшатывал армию, за что и был казнён (обезглавлен) около 269 года. Вот такие «Валентины» и развалили Священную Римскую Империю!

А между тем на нашей земле, в соседнем Зарайске жили люди, явившие собой образец преданности Родине, любви и супружеской верности. Это князь Фёдор Юрьевич, его жена – княгиня Евпраксия и их сын, младенец Иван.

1237 год. Хан Батый с огромным войском стоит на реке Воронеже, близ границ Рязанского княжества. Железные, непобедимые тумены замерли в ожидании приказа двинуться на русские земли, чтобы рубить, жечь, грабить, сеять ужас. И первым на их пути стоит Рязанское княжество. Предчувствие неотвратимой, непоправимой, не виданной доселе беды липкой пеленой окутало Рязанские земли. В зимнем, студёном воздухе разлит запах смерти. Но великий князь Юрий Ингваревич Рязанский вовсе не сидит, сложа руки. Он шлёт гонцов во Владимир к великому князю Георгию Всеволодовичу с просьбой о помощи. Но Владимирский князь не даёт свою дружину, полагая, что она понадобится ему для обороны собственной земли. Тогда Юрий Рязанский посылает за своими братьями: Давыдом Муромским и Глебом Коломенским и за князьями Олегом Красным, Всеволодом Пронским и другими князьями. Рати дружественных Юрию Ингваревичу князей стягиваются к Рязани. Но для того, чтобы собрать войско и выдвинуть его к границам Рязанской земли, нужно время, а его то как раз и не хватает. Чтобы оттянуть момент вторжения монголо-татарских войск в свою землю, великий князь Юрий посылает к Батыю своего сына Фёдора со свитой и богатыми дарами и с просьбой не ходить на Рязанское княжество. Любой отец без труда может представить и понять, какой ценой далось князю Юрию такое решение.

Что произошло дальше, читаем в «Повести о разорении Рязани Батыем»: «И некто из вельмож рязанских по зависти донес безбожному царю Батыю, что имеет князь Фёдор Юрьевич Рязанский княгиню из царского рода и что всех прекраснее она телом своим. Царь Батый лукав был и немилостив, в неверии своём распалился в похоти своей и сказал князю Фёдору Юрьевичу: «Дай мне, княже, изведать красоту жены твоей». Благоверный же князь Фёдор Юрьевич Рязанский посмеялся и ответил царю: «Не годится нам, христианам, водить к тебе, нечестивому царю, жён своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и жёнами нашими владеть будешь». Безбожный царь Батый оскорбился и разъярился и тотчас повелел убить благоверного князя Фёдора Юрьевича, а тело его велел бросить на растерзание зверям и птицам и других князей и воинов лучших поубивал». Тут Батый впервые столкнулся с русским духом, с русским характером. Мы жить не умеем, а умирать мы умеем! Считаю, что князь Фёдор первым воспротивился наглому врагу. Не покорился, не встал на колени.

А что же княгиня Евпраксия? «И один из пестунов князя Фёдора Юрьевича, по имени Апоница, укрылся и горько плакал, смотря на славное тело честного своего господина. И увидев, что никто его не охраняет, взял возлюбленного своего государя и тайно схоронил его. И поспешил к благоверной княгине Евпраксии и рассказал ей, как нечестивый царь Батый убил благоверного князя Фёдора Юрьевича. Благоверная же княгиня Евпраксия стояла в то время в превысоком тереме своём и держала любимое чадо своё – князя Ивана Фёдоровича, и как услышала она смертоносные слова, исполненные горести, бросилась она из превысокого терема своего с сыном своим князем Иваном прямо на землю и разбилась до смерти». Князь Фёдор, княгиня Евпраксия с малолетним сыном Иваном первыми воспротивились врагу и тем самым заложили далёкую пока ещё победу над завоевателями. Смерть княжеской семьи вовсе не была напрасной. Время было выиграно, что дало возможность собрать войска на рубеже Рязанских земель.

Великий князь Юрий Рязанский, узнав о гибели сына, очень переживал, горевал, но вовсе не терял присутствия духа и верности своей земле. «И едва отдохнул князь от великого того плача и рыдания, стал собирать воинство своё и расставлять полки». Я полагаю, что собирать воинство и расставлять полки князь Юрий начал намного раньше, как только отправил сына Фёдора к Батыю. Иначе бы он не успел подтянуть к Рязани рати дружественных ему князей и выстроить их в боевые порядки. Теперь же великий князь Юрий Рязанский был готов к встрече с врагом. «И пошел против нечестивого царя Батыя, и встретили его около границ Рязанских, и напали на него, и стали биться с ним крепко и мужественно, и была сеча зла и ужасна. Много сильных полков Батыевых пало… И едва одолели их сильные полки татарские».

Так что поход Батыя по Рязанской земле вовсе не был увеселительной прогулкой. Здесь самонадеянные, надменные степняки впервые попробовали русских мечей. Князь Фёдор Юрьевич отдал свою жизнь не только за Рязанскую землю. Отсрочив переговорами момент нападения Батыя на Русь, он дал возможность коалиционным силам русских князей собраться под Коломной и дать захватчикам бой. В этом очень упорном, кровопролитном сражении Батый понёс ощутимые потери. В бою был убит даже прямой потомок Чингизхана царевич Кулькан. Это был единственный царевич-чингизид, убитый во время похода Батыя на Восточную Европу.

После ухода Батыя из пределов Рязанской земли, князь Ингварь Ингваревич взял тело князя Фёдора, отвёз его в Зарайск, где разбилась, «заразила» себя княгиня Евпраксия, и похоронил его вместе с верной супругой и малолетним сыном, установив в 1238 году каменные кресты на месте погребения. Могилы эти на протяжении веков оберегались, обустраивались и являлись местом особого уважения и поминания для жителей города Зарайска, да и для всех русских людей. В 1665 году вместо обветшавших от времени старых крестов стольник Никита Григорьевич Гагарин «по обещанию» поставил памятник-надгробие. До 1822 года могилы с надгробием находились в алтаре храма Иоанна Предтечи, что говорит об особом почитании земляками своих героических предков. Со временем храм обветшал, его разобрали до основания и поставили новый, но уже не на прежнем месте. Надгробие оказалось под открытым небом, и над ним установили навес в виде шатра на четырех каменных колоннах. В 1930 году могилы Зарайских князей-мучеников сравняли с землёй. Далее шли годы забвения. И только в августе 1997 года на месте погребения княжеской семьи были установлены деревянные кресты. В настоящее время над местом захоронения героев стараниями добрых людей вновь установлены каменные кресты.

Особое поминовение князей-мучеников в городе Зарайске с панихидой и с литией у их праха перед тремя крестами совершается 10 и 11 августа, в день принесения Чудотворной иконы святителя Николая в Зарайск и встречи образа князем Фёдором. Считаю вполне возможным чтить память князей-мучеников и 19 декабря, на Николу-Зимнего, так как предположительно в эти дни они и погибли. Князей-мучеников чтят не только в Зарайске. Имена их вошли в соборные памяти, установленные в 1960-1990 годах и вошли в список Всех святых (по ликам) в земле Российской просиявших (май 1987 года). Жаль, что святые благоверные князья Зарайские Фёдор, Евпраксия и Иоанн до настоящего времени не канонизированы, но это ни в коей мере не умаляет их подвига и светлой о них памяти!

К чему я всё это рассказал? А всё к тому, что для нас, озерчан, гораздо разумнее было бы чтить память не далёкого римского священника (что нам до него?), а своих предков, героических земляков, Зарайских князей-мучеников Фёдора, Евпраксии и их малолетнего сына Ивана. Чтить, как образец мужества, служения Родине, любви и супружеской верности. Вечная им память!

Сергей Рогов